— Улизнул разбойник! — признается ненавистный адъютант, — но даю вам мою голову на отсечение, княжна, что не дольше, как через неделю, я его поймаю, и он
получит по заслугам.
Неточные совпадения
Газета в его глазах
получила значение какой-то карающей судьбы, которая всякого найдет и всякому воздаст
по его
заслугам.
Судьбы министра Бароша интересовали не в пример больше, нежели судьбы министра Клейнмихеля; судьбы парижского префекта МопЮ — больше, нежели судьбы московского обер-полициймейстера Цынского, имя которого нам было известно только из ходившего
по рукам куплета о брандмайоре Тарновском [Вот этот куплет: Этими немногими строками, по-видимому, исчерпывались все «отличные
заслуги» и Тарновского и Цынского: один представил (может быть, при рапорте), другой —
получил.
Репка,
получая с хозяина деньги, целиком их приносит в артель и делит поровну и
по заслугам: батыри, конечно,
получают больше, а засыпка и выставка [Засыпка — хлеб в кули насыпает, а выставка — уставляет кули, чтобы батырю брать удобно.], у которых работа легкая, — меньше.
Кисельников. У нас ведь не из жалованья служат. Самое большое жалованье пятнадцать рублей в месяц. У нас штату нет,
по трудам и
заслугам получаем; в прошлом году
получал я четыре рубля в месяц, а нынче три с полтиной положили. С дому сто рублей
получаю. Кабы не дележка, нечем бы жить.
Получив должную мзду
по заслугам, шарообразный эконом куда-то исчез, словно сквозь землю провалился.
— Лихо. A ведь сам он дите наше ладил прикончить… Ишь ты… честь честью, не поручил солдатам своим. Ишь живодер… Право, живодер… Не гляди, что молод… Вот и
получил свое,
по делам и
заслуга.
Челядинцы, от большого до малого, были одеты исправно, накормлены сыто,
получали, сверх того, в каждый годовой праздник
по медной гривне и
по калачу; их
заслуги предкам Волынского ценились как должно; старики были в почтении у младших и нередко удостоивались подачек со стола господского; немощных не отсылали с хлеба долой на собственное пропитание, не призирали в богадельнях, а в их семействах.
— Есть такие шустрые итальянчики, — заметил барон Федор Федорович Рангель, — которые сумели приласкаться не только к одной, но даже к двум дамам, и
по заслугам таким образом
получают двойное жалованье.